Французская музыка еще с советских времен пользовалась в нашей стране чрезвычайной популярностью. бретенный стиль.
Сегодня собраны несколько не столь затертых и от этого гораздо более открытых для понимания артистов из, пожалуй, самого яркого десятилетия в истории музыки Франции. Внимание мира в 60-х было приковано к британскому вторжению, а тем временем во Франции подчас происходили удивительные вещи, которые, хотя и часто были основаны на опыте заграничных коллег, уже вовсю показывали самостоятельно изобретенный стиль.
Serge Gainsbourg - Серж Генсбур
По традиционным эстрадным меркам Серж, он же Люсьен Иосифович (Lucien Iosifovich), француз с русско-еврейскими корнями, обладал весьма нетрадиционной внешностью, и привередливая публика долго не хотела брать его в звезды. Поэтому Генсбур стал песенным серым кардиналом, обеспечивающим шлягерами половину французской сцены. Его опечаливало текущее состояние музыки в родной стране: она состояла в основном из консервативного шансона и блеклых подражаний американцам и англичанам. Генсбур же хотел найти что-то чисто французское и за 30 с небольшим лет творческой активности успел поиграться с джазом, фанком, электроникой, прогрессив-роком, мамбо, регги – с чем только не. А еще он был большим скандалистом: то писал двусмысленную песню про любовь к леденцам для певицы настолько юной и наивной, что она долго не понимала, отчего ее номер смотрят с такими напряженными лицами, то выпускал откровенный дуэт со своей девушкой Джейн Биркин, где ее томные вздохи и стоны длились чуть ли не меньше целого куплета, то выдавал концептуальный альбом с историей в духе набоковской «Лолиты». Его тексты пестрили каламбурами (зачастую тоже весьма игривыми), интеллектуальными отсылками и всеми видами языковых находок, какие только может использовать поэт.
Словом, для непоколебимых восторгов больших масс Генсбур был сложноват, но со временем его музыка обрела заслуженный культовый статус, причем далеко не только во Франции. Massive Attack и Portishead, вырабатывая правила трип-хопа, обращались к Генсбуру начала 70-х. Он угадывается в манере вокалиста Pulp Джарвиса Кокера (Jarvis Cocker) поэтично полубормотать о радостях и печалях телесной любви. Бек (Beck), Ник Кейв (Nick Cave), Placebo, The Kills, Tame Impala – огромное количество исполнителей вдохновлялись Генсбуром и перепевали его песни. В 60-х он был, правда, еще только на пути к своему фирменному стилю, но и тогда писал чудесные песни.
Georges Brassens - Жорж Брассенс
Не менее крупным и порой столь же скандальным персонажем был Жорж Брассенс. Он сперва не хотел выступать на сцене, считая себя скорее автором, нежели исполнителем, и пытался пристроить свои песни другим. Одни певцы ему говорили, что такие произведения им не нужны, а кое-кто соглашался, но не достигал с ними никакого успеха. Друзья долго уговаривали застенчивого Брассенса петь самостоятельно. Когда совет повторила популярная певица Паташу, Брассенс все же вышел на сцену и сразу же привлек к себе внимание.
Бурные обсуждения вызвал его первый же сингл, выражающий категорически отрицательное отношение к смертной казни (для справки: на дворе был 1952 год, а запретили смертную казнь во Франции только в 1981-м). Вольнолюбивый Брассенс критиковал в своих песнях лицемерие консервативного общества и выступал против церкви, государства, полиции, брака – словом, всего, что способно ограничить свободу человека. В молодости он состоял в анархистской организации и даже после ухода из нее продолжал скептично относиться к закону (хотя и не в криминальном, а больше в философском плане), что тоже часто проявлялось в его текстах. Были у Брассенса и порнографические по тем временам песни, которые запрещали на радио.
Брассенс был очень начитанным человеком, тщательно изучал поэзию французских классиков, любил черный юмор и управлялся с языком так легко и оригинально, что немногие решаются взяться за перевод его текстов. В музыке же Брассенс новатором не был и вообще не стремился ни экспериментировать, ни усложнять. Он был, что называется, сингером-сонграйтером (или, если вам угодно, бардом, но здесь в игру снова вступает не совсем приятная коннотация) и играл под довольно аскетичный аккомпанемент. Сам Брассенс подыгрывал себе на акустической гитаре, на протяжении многих лет его сопровождал контрабасист Пьер Николя, иногда звучала в песнях и соло-гитара, тоже акустическая.
Для Франции Брассенс стал культовым музыкантом и непререкаемой величиной. Исключительно французский певец, он просто не мог стать столь же популярным в остальном мире (да и не стремился к этому и редко выступал за границей), и все же его творчество до сих пор привлекает исполнителей и лингвистов из разных стран.
Frans Gall - Франс Галль
В 60-х во Франции (а потом и в нескольких других странах) был очень популярен так называемый жанр йе-йе. Он представлял из себя поп-музыку с элементами рок-н-ролла и ритм-энд-блюза, и пели в нем почти исключительно молодые и красивые девушки. Среди них была и Франс Галль (Frans Gall), та самая юная певица, которой лукавый Генсбур (Gainsbourg) отдал фривольную песню про леденцы.
Этим нашумевшим событием не ограничилось ни их сотрудничество, ни своеобразный юмор месье Генсбура. Галль выпустила первый успешный сингл уже в 16 лет, тогда ее и познакомили с талантливым, но тогда еще совсем не звездным автором, который начал писать для нее один хит за другим. Йе-йе был фактически французским бабблгам-попом, и тексты в этом жанре были преимущественно посвящены подростковой романтике и не затрагивали хоть сколько-нибудь противоречивых и глубоких тем; Генсбур же в присущей ему манере играл со словами и между строк пускал более серьезный подтекст. Сочинил он и знаменитую песню Poupée de cire, poupée de son (Восковая кукла, кукла звука), с которой Галль представляла Люксембург на Евровидении 1965 года и забрала главный приз. История этой песни была особенно показательной: в ее названии содержался каламбур (poupée de cire – восковая кукла, poupée de son – либо кукла из опилок, либо «звуковая», поющая кукла), намекающий на то, что индустрия распоряжалась девушкой как игрушкой, а сама Галль даже не понимала, о чем поет. Через год случились еще и скандальные леденцы, из-за которых Галль долго не могла реанимировать свою карьеру.
Сама певица не любила этот период своего профессионального пути. Она и правда не имела никакого контроля над своим творчеством и лишь исполняла чужие песни, которые ей говорили петь. Галль позднее заметила, что музыкант и вовсе ничего не стоит, если не пишет свою музыку и слова. В 70-х она наконец взяла ситуацию в свои руки, стала сочинять более серьезные тексты и обрела новый успех. Но есть все-таки особое очарование и светлая наивность – если вы, конечно, не знаете французского или просто не любите разбирать тексты по кусочкам – и в ее ранней карьере. А Poupée de cire, poupée de son, кстати, считается одной из важнейших песен для Евровидения: в конкурсе тогда преобладали сентиментальные баллады, и он начал терять свою популярность из-за подъема британского вторжения и других популярных у подростков новых движений, а успех этой песни вернул в дело более современные тренды.
Jacques Dutronc - Жак Дютрон
Кто олицетворяет английские 60-е? Правильно, The Beatles. А французские? Да-да, именно Жак Дютрон, стоявший у истоков французского рока.
Дютрон, как и многие французские подростки в конце 50-х, сходил с ума по американскому рок-н-роллу. Он бросил дизайнерский колледж и создал группу El Toro et les Cyclones, которую быстро заметил лейбл Disques Vogue (причем лейбл весьма серьезный: с ним сотрудничал сам король цыганского джаза Джанго Рейнхардт). Мини-альбомы коллектива проходили без внимания, зато хитами становились песни Дютрона, написанные для коллег по лейблу, например Le temps de l’amour Франсуазы Арди (Françoise Ardi), которую многие помнят по сцене на пляже из фильма «Королевство полной луны». Группа канула в лету, Дютрон стал сочинять песни для других исполнителей. Долго это не продлилось: как-то раз Дютрон сам записал вокал к Et moi, et moi, et moi, которая никак не хотела звучать как надо в исполнении певца-битника Бенджамина. И оказалось, что это было именно то, что было нужно не только песне, но и всей французской сцене.
Хиты сыпались градом. Дютрон, обладающий элегантностью истинного джентльмена и внешностью кинозвезды (коей он впоследствии и стал), но в то же время поющий рваным стилем и допускающий немного дерзости, идеально держал баланс, необходимый для того, чтобы и нравиться молодым, и не отпугивать людей постарше. Его стараниями во Франции появился свой, освободившийся от оков подражания Великобритании и США гаражный и психоделический рок. Был у него и номер под названием Les gens sont fous, les temps sont flous (Люди сумасшедшие, времена нечеткие), почти вплотную подобравшийся к панку – и это еще в 1966-м, за год до выхода дебютного альбома The Velvet Underground, возможно, самой ранней из важных для протопанка пластинок.
В 70-х Дютрон погрузился в актерскую карьеру, но полностью музыку не бросал и до сих пор периодически дает концерты. За пределами Франции Дютрон обсуждается и обожается не так широко, но не без отдельных ярких исключений: например, The Last Shadow Puppets в 2016 году выпустили кавер-версию его хита Les Cactus, и это был в некоторой мере символический жест, ведь французской музыке и Дютрону в частности стиль Тернера и Кейна обязан ничуть не меньше, чем британской.
Françoise Ardi - Франсуаза Арди
Если королем французских 60-х обычно называют Дютрона, то титулом королевы определенно стоит почтить Франсуазу Арди. И вовсе не потому, что эта пара долго работала вместе, а потом и стала родителями музыканта Тома Дютрона и поженилась, хотя стоит признать, что этот момент добавляет истории шарма.
Арди была самой «экспортной» из популярных французских музыкантов. В других странах ее любили ничуть не меньше, чем во Франции, причем не только обычные слушатели, чей восторг находил свое отражение в хит-парадах, но и самые значительные люди эпохи. Мик Джаггер (Mick Jagger) называл ее «идеальной женщиной», Пол Маккартни (Paul McCartne) и Джордж Харрисон (George Harrison) звали пообедать, Боб Дилан (Bob Dylan) посвятил ей стихотворение, выражал свое восхищение и Дэвид Боуи (David Bowie). Но Арди интересовалась своими зарубежными коллегами лишь как артистами и вообще была слишком стеснительной и рационально мыслящей девушкой для того, чтобы соблазниться типичной звездной жизнью и образом femme fatale.
Она была одной из главных певиц движения йе-йе и в то же время сильно отличалась от других его представительниц. Ее песни были неизменно проникнуты меланхолией, а стиль, необыкновенно скромный для популярных женщин той поры, произвел революцию. Арди не пользовалась ярким макияжем, не курила, не любила гипертрофированную женственность и одевалась скромно, почти андрогинно. Но эта грациозная серьезность, проявляющаяся и в ее песнях, сводила поклонников с ума не меньше, чем открытая сексуальность Бриджит Бардо (Brigitte Bardot).
Франсуаза Арди стала иконой и музыки, и стиля, хотя сама слово «икона», особенно в отношении себя самой, до сих пор категорически не любит. Весь ее образ был настолько стильным и атмосферным, что к нему массово продолжают обращаться и режиссеры в поиске запоминающегося саундтрека, и современные дизайнеры.
Jacques Brel - Жак Брель
Уж как минимум в одном исполнении вы точно слышали песню Ne me quitte pas (она же If You Go Away). Брайан Молко, Стинг, Рэй Чарльз, Игги Поп, Скотт Уокер, Фрэнк Синатра (Brian Molko, Sting, Ray Charles, Iggy Pop, Scott Walker, Frank Sinatra) – список спевших ее можно продолжать до бесконечности, причем после англо- и франкоязычных артистов пойдет еще и длинный список самых разных переводов. А автором этой классической песни, как и многих других хитов с не всегда очевидным происхождением, был выдающийся бельгийский музыкант Жак Брель, который жил и творил во Франции.
Брель с детства стремился к новым впечатлениям и приключениям. От этой жажды его не такая уж длинная – всего 49 лет – жизнь получилась действительно насыщенной. Он был не только музыкантом, но и успешным актером, режиссером и даже летчиком и мореплавателем. Экспрессия и жаркое желание охватить необъятное характеризовали и музыкальный стиль Бреля. Его гастроли были масштабными и настолько популярными, что он мог давать концерты в одном и том же зале несколько дней и даже недель подряд (например, в Москве – да, каким-то образом Брель выступил даже в СССР – он дал аж шесть концертов). В самой по себе музыке Брель, напротив, за миром не гнался и особенно равнодушен был к расцвету англоязычного рок-н-ролла и ритм-энд-блюза, на фоне которого развивалась его собственная карьера. Его песни были лирически незатейливыми (отсюда и такое количество переводов и кавер-версий) и относительно простыми музыкально, но мгновенно хватали за душу своей эмоциональностью и искренностью.
Те самые восходящие зарубежные звезды, напротив, Бреля очень уважали, и тысячу раз перепетая Ne me quitte pas была лишь одним из множества примеров восхищения его творчеством. Скотт Уокер (Scott Walker), например, в молодости записал около 10 кавер-версий песен Бреля, в том числе Sons Of, Amsterdam и Mathilda. Дэвид Боуи (David Bowie) перепевал My Death (La Mort) и ту же Amsterdam (Брель, правда, не оценил и назвал Боуи грубым словом с буквами «п» и «д», которое на французском звучит удивительно похоже на русский вариант, но космический англичанин от этого уважать Бреля не перестал). Выделить стоит и песню Le Moribond, которая, преобразованная в Seasons in the Sun, попала в репертуар таких разномастных артистов, как The Beach Boys, Nirvana, Bad Religion, Me First and the Gimme Gimmes, Television Personalities и многих других.
Gilbert Bécaud - Жильбер Беко
Брель был далеко не единственным франкоязычным исполнителем, чьи песни часто эмигрировали и начинали жить за границей новой замечательной жизнью. Синглы Жильбера Беко, переведенные на английский язык, тоже пользовались большим успехом. Его песня Je t’appartiens превратилась в Let It Be Me и звучала из уст The Everly Brothers, Элвиса Пресли (Elvis Presley), Боба Дилана (Bob Dylan) и Джеймса Брауна (James Brown). Самый большой хит Беко, Et Maintenant, стал классикой не только французской, но и британской и американской поп-музыки – там уже под названием What Now My Love и благодаря Фрэнку Синатре (Frank Sinatra), Sonny & Cher, снова Элвису и другим.
Список можно было бы продолжить, но стоит отдать должное и исполнительному таланту Беко. Выступать он любил даже больше, чем сочинять, и делал это с такой артистической страстью, что получил прозвище «Месье 100000 вольт». Энергия Беко была в новинку для страны, привыкшей к меланхоличным шансонье из тесных баров и кабаре. Существенно помогал и тот факт, что он был отличным пианистом, в юности учился в консерватории и не окончил ее лишь из-за начавшейся войны. Беко ездил с концертами по многим странам, побывал он и в Советском Союзе и даже привез оттуда свой второй по величине хит Nathalie, происхождение которого просвечивало в раздольной калинке-малинке в проигрышах. Песня была посвящена покорившей артиста советской девушке-экскурсоводу Наташе, которая, по некоторым сведениям, в действительности была агентом КГБ, приставленным к иностранному гостю (что весьма иронично, потому что Nathalie была эдаким символом потепления в отношениях между СССР и Францией).
Многим казалось, что Беко ни единого вечера не проводил без концерта, и это было довольно близко к правде. Его шоу привлекали внимание не только в родной стране: даже в США, завоевать которые для любого европейского артиста до сих пор считается сложнейшей задачей, еще в 50-х поклонники устраивали в зале хаос, вполне сравнимый с начавшейся позже битломанией. Но больше всего Беко любил играть в парижском зале Olympia, который он собирал рекордные 30 раз.
Marie Laforet - Мари Лафоре
Одна из песен Мари Лафоре заложена в голову жителей постсоветского пространства буквально на генетическом уровне. Инструментальная версия Manchester et Liverpool долгое время играла в прогнозе погоды в программе «Время», и отделаться от ассоциаций с дождями, морозами и циклонами трудно до сих пор. Но это у нас – а на самом деле Лафоре вовсе не была артисткой одного хита, хотя и закончила музыкальную карьеру довольно рано.
На сцену она попала случайно: в последний момент решила заменить заболевшую сестру в вокальном конкурсе и заняла там первое место. «Девушка с золотыми глазами» сразу же стала востребованной актрисой и певицей. Модным стилем йе-йе Лафоре совершенно не интересовалась, зато очень любила фолк. Ее кавер-версии помогли популяризовать во Франции хиты Боба Дилана (Bob Dylan), Peter Paul & Mary, Simon & Garfunkel. В оригинальных композициях Лафоре тоже часто придерживалась фолк-традиций. Нехарактерными были разве что трогательные оркестровые аранжировки, едва уловимо вплетающиеся в узор простых мелодий, но это было им только на руку. Лафоре пела таким беззащитным и как будто бы неподдельно срывающимся в самые эмоциональные моменты голосом, что ее песни могли растрогать любого.
К концу 60-х на певицу стали давить музыкальные начальники, требующие более энергичных и позитивных песен. Лафоре сопротивлялась как могла, но все-таки сдалась, а вскоре и вовсе потеряла интерес к музыкальной карьере и сосредоточилась на кино. В виде исключения она выпустила еще несколько успешных синглов в 70-х (например, Viens viens и Il a neigé sur Yesterday, посвященный распаду The Beatles), но полноценно в музыку, к сожалению, так и не вернулась.
Jean Ferrat - Жан Ферра
Работая в традиции Жака Бреля и Жоржа Брассенса, Жан Ферра, как и последний, постоянно сталкивался со всевозможными цензурными ограничениями. Все дело в том, что Ферра, хотя и не причислявший себя к какой-либо партии, придерживался левых взглядов и был своего рода певцом-активистом.
Ферра затрагивал важные, но порой очень неудобные или совсем неожиданные для того времени темы, за что и становился персоной нон грата для радио и телевидения. Одна из его главных песен, Nuit et Brouillard, которую BBC внесла в список «20 песен, которые изменили мир», была посвящена памяти узников концлагерей и вышла именно в тот момент, когда Франция стала налаживать отношения с Германией и потихоньку заминать тот факт, что концлагеря были и на ее территории. Для Жана Ферра эта трагедия была пережитой лично: его отец погиб в Освенциме. Ферра пел о броненосце «Потемкин» и за нежелательный для властей революционный подтекст на фоне неспокойной обстановки снова попал в опалу. Его относили к коммунистам, но Ферра критиковал и некоторые их действия, в том числе ввод войск в Чехословакию и похвалу председателя французской коммунистической партии в адрес СССР.
Музыканта волновала далеко не только политика. Еще одной его ключевой песне была La Montagne, воспевающая исчезающую крестьянскую Францию, простую деревенскую жизнь и живописную природу. Героями текстов Ферра вообще часто становились простые люди, которых он противопоставлял крайне неприглядно изображенным правителям. Была у Ферра даже феминистская песня La femme est l’avenir de l’homme (Женщина-это будущее мужчины), цитирующая обожаемого музыкантом поэта Луи Арагона (а всего Ферра написал более 30 песен на основе его стихов). Темы свободы и справедливости, конечно, были у Ферра центральными, но не обошлось его творчество и без трогательной любовной лирики.
Песни Ферра, несмотря на все запреты, были чрезвычайно популярными, а его влияние протянулось на многие годы, хотя сам певец еще в 1972 году ушел со сцены, уехал в деревню и после этого выпускал новые песни очень редко. Когда его не стало, Франция в один голос говорила, что ушел последний из великих музыкантов страны, а первыми двумя мэтрами считались Брассенс и Брель.
Sylvie Vartan - Сильви Вартан
Самой рок-н-ролльной из всех девушек йе-йе-попа была Сильви Вартан. Из «школьницы, танцующей твист» (так называли юную певицу журналисты) она быстро превратилась в одну из главных исполнительниц модного жанра, а потом отошла и от него, обратившись к более личному и сложному репертуару.
Сильви родилась в Болгарии, мечтала стать актрисой и благодаря ее старшему брату Эдди, который работал в RCA, знала и обожала Элвиса Пресли (Elvis Presley) и Билла Хейли (Bill Haley). Когда девушка жила уже во Франции, брат организовал для нее запись дуэта с популярным музыкантом Фрэнки Джорданом (Frankie Jordan). Пластинка стала хитом, и за Вартан стали гоняться продюсеры и журналисты. Юная певица бросила школу, чтобы заняться сольной карьерой. Уже совсем скоро она приняла участие во французском туре Жильбера Беко и даже выступила с самими The Beatles. По радио постоянно звучали новые хиты Сильви Вартан, но она не останавливалась на достигнутом: ездила покорять США, записывала там альбомы специально для англоязычной аудитории, работала над своим исполнительским мастерством.
Ближе к концу 60-х Вартан стала выходить на сцену в новом образе, вдохновленном танцовщицами кабаре и более неприкрыто соблазнительном. Она начала менять костюмы между песнями и вводить в номера полноценную хореографию, что для тогдашней поп-музыки было довольно необычным решением. Если Арди была меланхоличной мечтательницей, а Галль – смешливой девочкой, то Вартан гораздо в большей мере внесла в свой образ рок-н-ролл. А главный рок-н-ролльщик – да и уже вполне себе рокер – страны Джонни Холлидей, которого даже называли французским Элвисом, 15 лет был ее мужем. Во Франции он считался не менее значительным музыкантом, хотя и остался совершенно неизвестным вне ее.
Свежие комментарии