Великой аргентинской пианистке в июне исполнилось 80 лет.
Есть в искусстве такие личности, перед которыми стоишь в изумлении, как перед уникальным произведением природы. Марта Аргерих – одно из них.
Речь тут даже не о том, что она великолепная пианистка, личность с безукоризненной человеческой репутацией, исполнитель с блестящей карьерой и полной коллекцией всяческих достижений, какие только возможны в музыкальном мире. Главное, что поражает в её случае – это мощный и вольный дух личной и творческой свободы, ещё более удивительный тем, что дан он женщине.
Дух музыки дышит где хочет
Яркая музыкальная одарённость Марты Аргерих – уже исключение из правила, потому что никто в её семье никогда не занимался музыкой.
Мама Марты была дочерью эмигрантов из России, отец – аргентинцем, экономистом по профессии.
Ей шёл третий год, дело было в младшей группе детского садика. Она подняла крышку пианино и стала совершенно точно, будто кто-то её научил, играть одним пальцем мелодию песенки, которую они пели в этот день. Поражённый воспитатель сказал об этом матери Марты, и та начала активно развивать музыкальный дар дочки.
К четырём годам она уже выступала публично, а в восемь сыграла с оркестром ре-минорный концерт Моцарта и стала сенсацией и музыкальной надеждой Аргентины.
Но не только её исполнительский дар и фотографическая музыкальная память удивляли окружающих. Её аргентинский педагог Винченцо Скарамуцца вспоминал, что шестилетней Марте внутренне было не меньше сорока.
Президент Аргентины
К двенадцати годам Марта была уже широко известна в Аргентине и имела собственное мнение по всем вопросам, включая политические. Она поддерживала партию оппозиции действующему президенту Хуану Доминго Перону, но именно он дал ей шанс выйти на новый уровень жизни.
Как-то после сольного концерта Марты в столичном театре Колон он пригласил её с матерью в свою резиденцию и спросил, чего бы она хотела. Марта твёрдо знала ответ на этот вопрос. Она хотела учиться у Фридриха Гульды (онпоразил её воображение во время его приезда в Буэнос-Айрес), в Вене.
Президент порадовался, что не в США, и выполнил её детскую мечту. Марта Аргерих рассказывала позже в одном из интервью: “Он назначил моего отца экономическим атташе в Вене. А также сказал маме, что, по его мнению, она тоже очень умная, предприимчивая и способная, и устроил ей должность в посольстве” (из статьи в журнале «Clásica», Буэнос-Айрес, 1999). В 1954 году они всей семьёй переехали в Вену.
Карьерный вираж
Марта училась у Фридриха Гульды не очень долго – полтора года, но считала его своим главным учителем в музыке. Это совершенно неудивительно, поскольку Гульда – известный борец с замшелостью академических канонов.
Он оказал на неё большое влияние, не только музыкальное, но и личностное (“Он сказал мне, что после 16 лет люди начинают глупеть, и я старалась успеть всё”).
В шестнадцать лет (в 1957 году) она лихо (в течение одного месяца) выиграла один за другим два очень престижных международных конкурса (в Женеве и имени Ферруччо Бузони в итальянском Больцано), получила европейские контракты, сделала успешные записи.
И после этого решила бросить музыку навсегда.
Марта поняла, что музыку она любит, но быть пианисткой – это не для неё. Аплодисменты публики её пугали, гастрольная жизнь категорически не нравилась, а на сцене она ощущала страх одиночества.
Три года она не выступала, пытаясь найти для себя другой путь (один из вариантов – медицина), но любовь к музыке победила. Она вернулась и через шесть месяцев (в 1964 году) уже выиграла первую премию на Шопеновском конкурсе в Варшаве. Хотя она мало что для неё значила. Ей было тесно в любых рамках и правилах.
Безумству храбрых…
Единственное, что Марта Аргерих делала регулярно и последовательно – нарушала все законы строительства музыкальной карьеры.
Она избегала интервью, с неохотой подписывала выгодные контракты, а потом их нарушала, внезапно отказывалась от намеченных выступлений и забывала пакет с гонораром на рояле.
Её любимый образ жизни – ночной, её пища – минеральная вода, йогурт, кофе и шампанское. Со своей неизменной сигаретой она рассталась только после болезни и операции.
Марта Аргерих никогда не заботилась о своих концертных нарядах, макияже и причёске. Седина так седина, и ещё большой вопрос, был ли когда-нибудь у неё парикмахер. При этом трудно найти на концертной сцене вторую такую впечатляющую красавицу.
Все категории женской красоты выглядят как-то мелко и неуместно в её случае. Ни милой, ни хорошенькой, ни симпатичной, ни очаровательной, ни стильной, ни безупречной её не назовёшь, даже в молодые годы. В этих глазах и спокойной улыбке видишь такую высокую анархию творческого духа, что кроме нелитературного “КРУТО” (причём большими буквами) никакого другого подходящего определения её внешности не приходит в голову.
Тем более, если знаешь, что за этой улыбкой стоит феноменальный музыкальный результат, множество творческих и жизненных виражей (включая три брака, в каждом по дочери) и победа над тяжёлой стадией рака на шестом десятке.
Неженщина-пианистка
Исполнительская манера Марты Аргерих определяется в трёх словах: мощно, тонко и умно. В её игре есть такая увлекающая в музыку сила, что многие критики писали о “мужественности” её стиля. И да, в её игре много физической мощи, виртуозного блеска, технической свободы. Но главное тут то, что не имеет никакого отношения к полу: выдающаяся музыкальность, характер незаурядной силы и внутренний дух свободы. Даже в своём возрасте она живёт в процессе движения вперёд.
Нетрудно догадаться кто её кумир в музыке – такой же неукротимый Бетховен. А также другие флорестановские натуры – Прокофьев, Равель и Шуман.
Игра Марты Аргерих всегда захватывает, потому что она умеет зажигать написанные на бумаге ноты своей энергией. Точно сказал об этом дирижёр Антонио Паппано: “Её особое качество: она играет абсолютно естественно, кажется что музыка и не может возникать никак иначе”.
Марта Аргерих много играет в ансамблях, занимается протежированием молодых музыкантов, собирает вокруг себя друзей для совместного музицирования (Миша Майский, Гидон Кремер и братья Капюсон, Чечилия Бартоли), регулярно выступает на фестивале в Вербье. По её словам, тот, кто не движется к новым целям, умирает как музыкант.
Свежие комментарии