Наполовину народный герой, наполовину инди—экспериментатор, дискография Суфьяна Стивенса (Sufjan Stevens) полна монументальной классики — “Привет из Мичигана” (Greetings from Michigan), "Семь лебедей" (Seven Swans), "Иллинойс"(Illinois), "Эра Адз" (The Age of Adz) и "Кэрри и Лоуэлл" (Carrie & Lowell) - все это стало основой плейлистов "грустного инди" для заядлых меломанов.
. Но, как он доказывает своим 10-м сольным альбомом Javelin, в творчестве Стивенса гораздо больше глубины и нюансов, чем подразумевает слово из трех букв S, поскольку за опустошением новой партии песен скрывается удивительное желание расти.
С момента первоначального анонса Javelin поклонники и критики рассматривали альбом как своего рода мост между двумя вышеупомянутыми звуковыми интересами Стивенса: призрачным, откровенно красивым фолком таких альбомов, как знаковый Carrie & Lowell 2015 года, и вычурным, левополушарным, пропитанным электроникой инди-попом эпохи Adz или Вознесение. Хотя эти две стороны Стивенса никогда не были столь диаметрально противоположны, как предполагает повествование, "Джавелин" действительно представляет собой удивительную встречу человеческого и синтетического, урезанной непосредственности и пышной импрессионистической экстравагантности.
Такая дихотомия очевидна с самого начала альбома - “Goodbye Evergreen”, мягко спетая баллада, которая перерастает в максималистский взрыв индустриальных звуков, мерцающего продюсирования и человеческих голосов. Это трогательный результат, сродни “Otherside” Perfume Genius, дополненный грандиозными динамическими сдвигами и болезненным, сдержанным вокалом, которые подчеркивают конфликт альбома между любовью и реальностью, согласно которой любовь не может длиться вечно. “Прощай, вечнозеленый” (Goodbye, Evergreen), - поет он, - ”Ты знаешь, что я люблю тебя/ Но все, что ниспослано небом, в конце концов должно сгореть”. Это печально — прощания часто бывают такими, — но далеко не безнадежный акт капитуляции, поскольку Стивенс изображает рассказчика как того, кто предпринимает действия, даже если это разбивает ему сердце.
Более поздние треки пользуются аналогичным успехом, развивая эту формулу, начиная с почти шепчущего пения Стивенса и акустической гитары, прежде чем вводить слой за слоем оркестровку. “Will Anybody Ever Love Me?”, изначально простая и скупая, заканчивается кульминационным припевом, поддержанным хором и секвенированными барабанами, а мистический лес барочного фолка, созданный в первой половине “Genuflecting Ghost”, в конце концов засыпается синтезаторными подушечками в стиле Пола Лански (Paul Lansky).
Записи Javelin, которые немного более конкретно относятся к категории “певец-автор песен”, предлагают некоторые из наиболее эмоционально затрагивающих моментов альбома. Сингл “So You Are Tired” является одним из самых пронзительных размышлений Стивенса о прокисшей любви и содержит одни из самых унылых текстов, найденных на пластинке: “Итак, ты кипишь от смеха / Действительно ли все это было просто шуткой?/ Я был человеком неделимым/ Когда все остальное было разрушено.”
Хотя тематика нового сета выходит за рамки обычных тематических интересов автора песен — любовь, одиночество, духовность и т.д. — его творчество остается удивительно аутентичным и мощным, и приятно слышать, как он опирается на свои сильные стороны, избегая при этом какого-либо ощущения застоя. Песни Javelin, вероятно, особенно сильно ударят по фанатам, которые следят за событиями в личной жизни артиста.
Всего за несколько недель до выхода альбома Стивенс поделился, что у него был диагностирован синдром Гийена-Барре, редкое, потенциально смертельное иммунное заболевание, из-за которого он был обездвижен. (К счастью, он заверил фанатов, что находится в самом разгаре процесса восстановления.) Затем, в день выхода Javelin, Стивенс посвятил проект своему партнеру Эвансу Ричардсону (Evans Richardson), который скончался в апреле этого года.
Посвящение придает песням Javelin другой тип уязвимости. В то время как творчество Стивенса всегда выдвигало на первый план сложные эмоции, автор песен никогда не был из тех, кто откровенно говорит о внутренней стороне своей личной жизни. Хотя неясно, сколько песен (если таковые вообще были) было написано или записано после кончины Ричардсона (Richardson), добавленный контекст воплощает абстракции и истории Стивенса в реальность. Осязаемые, весомые описания потерь, личных неудач и томительное чувство сожаления преследуют многие из 10 треков
“В будущем нам придется заплатить ужасную цену/ За все, что мы не сделали”, - поет он в восьмиминутном эпическом “Shit Talk”. “Избавь меня от всего, что я откладывал/ И от всего, что мы потеряли”.
Может оказаться трудным отделить песни Стивенса о душевной боли (“Полюбит ли меня кто-нибудь когда-нибудь?”), болезненных мыслях и тревогах (“Javelin (Иметь и удерживать)”) и романтических конфликтах (“Shit Talk”) от недавних трагедий его личной жизни. И все же эмоциональная серьезность Javelin не зависит от неблагоприятных обстоятельств, связанных с выпуском альбома, и проект не имеет дело исключительно с беспомощностью в подобных ситуациях. Если бы Стивенс не столкнулся с такими трудностями или если бы он просто предпочел сохранить подобную информацию в тайне, такие песни, как “A Running Start” или “My Little Red Fox”, были бы такими же мастерскими, трогательными и полными любви.
Великие произведения искусства могут быть поглощены реальными рассказами их создателей. Сам Стивенс видел, как это происходило раньше, поскольку отношение Carrie & Lowell к кончине его матери так же хорошо известно, как и содержание альбома. Однако, каким бы заманчивым ни был миф о замученном художнике, влияние творчества Стивенса не зависит от интенсивных схваток со смертью — как в случае с Carrie & Lowell и Javelin.
Это не означает, что слушатели должны строго придерживаться точки зрения ”смерти автора" при взаимодействии с Javelin. Но этого достаточно, чтобы позволить красоте и мастерству исполнения этих 10 песен сотворить свое волшебство, чтобы оценить их за великолепный артистизм. Следуйте за Стивенсом, когда он ведет вас во тьму, и присоединяйтесь к нему, когда он вызывающе выходит обратно на свет.
“Javelin” завершается "There's a World", драматичной, почти задумчивой мелодией Нила Янга (Neil Young) "Harvest", которую Стивенс превращает в нежный эпилог. Исполнение отсылает к мудрости, надежде и свободе воли “Goodbye Evergreen”, теперь с мудростью преодолевать жизненные трудности. “ В горах, в городах/ Вы можете видеть праведную область”, - гармонизирует он. “Оглянись вокруг/ Нашло ли это тебя?/ Это то, чем кажется на самом деле?” Это признак того, что, возможно, буря начала утихать, что, несмотря ни на что, способность любить сохранилась.
Свежие комментарии