На трагических ситуациях стоит весь оперный жанр (не считая комического). И, конечно, самые важные точки таких сюжетов отмечены ариями.
Оставим в стороне сцены, где герой или героиня поют свою арию на смертном одре. Здесь речь о тех случаях, когда герой сам делает шаг к гибели. И не потому, что не хочет жить, а потому что так велит ему долг и честь.
В этих ариях особый тон и особая музыка.Вот четыре замечательных арии из русских опер, где герои прощаются с этим миром, уже зная свой путь.
Ария Ленского из оперы П.И.Чайковского “Евгений Онегин”
Ссора Ленского и Онегина на балу в честь именин Татьяны – по сути дела, глупое недоразумение. Но тут задета честь, для Ленского нет пути назад.
А этой арии такая выразительная мелодия, что она может сказать всё и без этих высокопарно-наивных строф бедного поэта.
С точки зрения вокала это, конечно, не кабалетта Манрико, но здесь свои сложности более тонкого порядка: особая русская элегическая лирика, особый дух национальной вокальной традиции. Переводу не поддаётся.
Ария Иоанны из оперы П.И.Чайковского “Орлеанская дева”
“Орлеанская дева” написана Чайковским по драме Шиллера сразу после “Евгения Онегина”. Поэтому французская героическая дева Иоанна (Жанна д’Арк) местами чем-то неуловима близка нашему Владимиру Ленскому.
Совершенно особая, с первого мотива берущая за душу мелодия – один из многочисленных примеров лирического таланта Чайковского.
Прощание юной Иоанны (Жанны д’Арк) с этим миром происходит задолго до её гибели на костре.
Небеса сделали её своей избранницей: именно она должна освободить Францию от врага. Иоанна обещает отдать свою чистоту Богу для того, чтобы выполнить своё предназначение. Смутный страх в сердце подсказывает ей, что стоит навсегда попрощаться с прежней жизнью. И с жизнью вообще.
Простите вы, холмы, поля родные;
Приютно мирный, ясный дол, прости!
С Иоанной вам уж больше не видаться,
Навек она, навек вам говорит: прости!
Эту арию спели многие наши великие сопрано и меццо-сопрано – Ирина Архипова, Галина Вишневская, Елена Образцова, Ольга Бородина.
Песня Любаши из оперы Н.А.Римского-Корсакова “Царская невеста”
На пирушке в доме опричника Григория Грязного Любаша в гробовой тишине поёт свою трагическую песню о невесте с погребальной свечой в руках. Она чувствует в ней свою судьбу и ещё не знает, что в точности описывает смерть “царской невесты” – своей соперницы Марфы Собакиной.
С боем выкрал Малюта Скуратов красавицу Любашу для своего друга. Теперь она больше не нужна Григорию, он любит другую. Гордая Любаша не может смириться, что её выбросят как надоевшую игрушку, и ставит на карту в борьбе с соперницей свою жизнь. Хотя и знает, что проиграет.
Ария Ивана Сусанина из оперы М.И.Глинки “Жизнь за царя”
Это ария всех русских арий.
Только в самом конце оперы, в ночь перед неминуемой смертью поёт Сусанин свою единственную арию. Как Христос в Гефсиманском саду, один на один с Богом, он возносит ему свою молитву о Чаше.
Она простая, сердечная и суровая как правда.
В советской редакции Городецкого текст этой арии испорчен пафосными фразами и деепричастными оборотами. Но знаменитые советские басы старой школы – Максим Дормидонтович Михайлов, Марк Осипович Рейзен, Борис Тимофеевич Штоколов – вопреки всему пели её на старый, оригинальный текст барона Егора Розена, убирая только слово “царь”. А Максим Михайлов – солист Большого театра, любимец Сталина и протодьякон по совместительству – даже осенял себя на сцене крестным знамением.
Ты придешь, моя заря,
Взгляну в лицо твое!
Последняя заря,
Настало время мое!
Первая запись оперы “Жизнь за царя” в первоначальной, авторской версии была сделана во Франции потомком одного из друзей Глинки дирижёром Игорем Маркевичем в 1957 году. Партию Сусанина в ней спел болгарский бас Борис Христов.
Свежие комментарии