Краткий путеводитель по зарубежной популярной музыке (выпуск № 20)

 

1980 - е

 

New Order

 

На бумаге New Order — это не более чем версия 2.0 группы Joy Division (те же без покойного Иэна Кёртиса), в реальности — нечто существенно большее. От­толкнувшись от мрачного постпанка своего предыдущего ансамбля, музыкан­ты New Order дали резкий крен в сторону электроники, призвав на по­мощь передовые достижения музыкально-инженерной мысли своей эпохи.

По­лучилась прелюбопытная комбинация рока и электронной танцевальной музы­ки, задавшая тон сцене так называемого мэдчестера (под этой вывеской объ­еди­няют записи манчестерских групп конца 1980-х — начала 1990-х, таких как The Stone Roses, Happy Mondays). Попутно New Order выжали максимум из формата 12-дюймового сингла (который выглядит как обыкно­венная долгоиграющая пластинка, но содер­жит значительно меньше дорожек и позволяет, таким образом, добиться более выпуклого звучания) — их сингл «Blue Monday» по сей день остается самым коммерчески успешным релизом в этом формате за всю историю популярной музыки.

 

The Smiths

 

Группа, от которой отсчитывает свою историю едва ли не весь англоязыч­ный инди-рок, The Smiths по всей вероятности, были первыми, кто не стес­нялся старомодности и ностальгии, а, наоборот, поднял их на щит. Спустя пару де­сятков лет любая гитарная рок-музыка по определению будет про­ходить по ве­домству ретро, но в середине 1980-х мейнстрим еще был по старой памяти озабочен соображениями прогресса и движения вперед. В этом кон­тексте звон­кие гитарные партии Джонни Марра вкупе с вокалом Моррисси, который был многим обязан поп-певцам 1950-х, смотрелись поще­чиной всем модным трендам разом.

Не сказать, чтобы The Smiths были пол­но­стью пер­пен­дикулярны текущей социокультурной повестке — их радикально левая, антикапитали­стическая социальная риторика была вполне созвучна чая­ниям панк-рокового андеграунда, а отверженный лирический герой Моррисси, который чаще всего описы­вается эпитетом miserable («несчастный, непри­гляд­ный, обездоленный»), вполне логично становится в один ряд с «мизе­ра­бля­ми» Иэна Кёртиса из Joy Division или Роберта Смита из The Cure. Однако форма, в кото­рую Моррисси и The Smiths заключали свои яркие поэтические выска­зывания, была для середины 1980-х очень нетипична — они фактически связали брит­поп 1960-х (The Beatles, The Kinks и т. п.) с бритпопом 1990-х (Blur, Oasis и др.).

 

Dead Kennedys

 

Провозвестники хардкор-панка, Dead Kennedys играли бескомпромиссный левацкий панк-рок, стилистически восходивший одновременно к Ramones по своей звуковой палитре и к Sex Pistols и Crass — по своему нигилисти­ческому содержанию. Мозговым центром ансамбля был колоритный фронтмен Джелло Биафра, контркультурный активист, коллекционер пластинок и фа­натичный защитник свободы слова — последнее ему пришлось продемон­стри­ровать, когда Dead Kennedys пытались осудить за распространении порнографии (поводом стал плакат, прилагавшийся к одной из пластинок группы). Политические призывы, которыми были насыщены песни ансамбля, часто затмевали в слушательском восприятии собственно музыку Dead Kennedys, что, однако, кажется несправед­ливым — в отличие от мно­гих идеологически близких артистов эти музыканты здорово владели инструментами, имели врожденное чутье на цепкие, мело­дичные припевы и в целом оказались полностью творчески состоятельны, записав в конеч­ном счете как минимум две пластинки, заслуживающие быть причислен­ными к классике калифорнийского панка. Определенные уроки у Dead Kennedys явно взяли не только их коллеги по панк-сцене, но и, например, многие трэш-метал-группы.

 

Cocteau Twins

 

Первопроходцы дрим-попа, группа, в свои лучшие годы не столько даже писавшая песни, сколько конструировавшая на своих пластинках особен­ную звуковую среду, в которой растворялись куплеты, припевы, соло, гитарные риффы , барабанные партии — а вслед за ними и слушательское ощущение реальности. Главные герои в Cocteau Twins — это, во-первых, гитарист Робин Гатри, при­ду­мавший необычную вариацию на тему стены звука Фила Спектора  — он записывал по паре десятков своих гитарных партий друг поверх друга, что и создавало текучую, дрожащую, пульсирую­щую фактуру треков ансамбля, — а во-вторых, певица Лиз Фрейзер (чей голос Гат­ри тоже частенько «размножал» в процессе сведения альбомов), большая по­клонница техники глоссолалии — пения на непонятном, звукоподражательном, птичьем языке. Записи Cocteau Twins — одни из самых загадочных и прекрас­ных в мейнстримовой поп-музыке 1980-х (мейнстримовой не по целепола­га­нию, а по факту — альбомы ансамбля с некоторых пор стали фигурировать на высоких позициях в хит-парадах, к чему застенчивая Лиз Фрейзер в дей­ствительности не стремилась).

 

Depeche Mode

 

Ключевая электропоп-группа, которой удалось вывести этот жанр в самый что ни на есть широковещательный мейнстрим. Pet Shop Boys и Depeche Mode — это как инь и ян поп-музыки, сыгранной на синтезаторах: первые — про чу­вство юмора, иронию, светлую грусть и романтику, вторые — про страсть, отчаяние, тлен и безысходность (их прорывной альбом назывался «Black Celebration», и черный цвет фигурировал в названиях трех треков с этой пла­стинки). Своими торжественными электронными элегиями автор большей части их музыки Мартин Гор фактически задал стандарт звукового отобра­жения этих состояний, и чувственный вокал Дейва Гаана тоже при­шелся здесь как нельзя кста­ти. Этим группа, впрочем, не ограничилась — на пластинках конца 1980-х Depeche Mode переросли синтипоп и вторглись на территорию мощной и экспансивной рок-музыки, логичным образом выйдя попутно на стадионную аудиторию; любопытно, что, хотя в опреде­ленный момент в их песнях появились ревущие гитары, связующей в их звучании все равно осталась электро­ника. Пожалуй, играть стадионный рок на синтезаторах они додумались самыми первыми.