Никто из нас никогда не слышал, как пел знаменитый оперный кастрат-сопрано Фаринелли, как пели Сенезино и Каффарелли, Валентино Урбани или Карло Скальци. Но мы верим, что это было божественно, и называем их великими. В XVII-XIX веках в Италии (и не только) для сохранения чистоты голоса кастрировали в среднем по 4000 мальчиков в год, и не все из них затем блистали на оперной сцене. Те, кто блистал, был богат, пользовался неизменным успехом у мужчин и женщин. Но записей их нет – и уже никогда не будет.
Все великие композиторы писали оперы и пьесы для мужских сопрано, меццо-сопрано и контральто – то есть для голосов, на которые были способны лишь кастраты. И Моцарт, и Бетховен, и Глюк, и Бах. Все. Особенно отметился Георг Фридрих Гендель, написавший более 40 опер для упомянутых голосов. Гендель:
И незачем возмущаться. Это было совершенно нормальной практикой. Как в XIX веке возмутились бы современными купальными костюмами и общественными пляжами, такого уровня было бы и наше возмущение практикой кастрации.
Последним великим оперным кастратом стал Джованни Веллути (1780-1861), исполнивший последнюю в истории арию, написанную специально для кастрата – Армандо в «Крестовом походе в Египет» Джакомо Мейербера. 
В 1861 году кастрация в оперных целях была в Италии официально запрещена законом, хотя ещё в 1748 году Бенедикт XIV пытался отлучить кастратов от церкви – и вынужден был отступить перед общественным мнением и невероятной популярностью кастратов.
Но речь не об оперных кастратах. О них я вам ещё расскажу отдельно, это всё очень интересно. Речь о кастратах Сикстинской Капеллы – отдельной категории более слабых певцов, которые после оскопления не тянули на сольную карьеру в опере и становились хористами. Ещё точнее, речь о последнем кастрате в истории музыки и единственном в этой истории, оставившем после себя хотя бы жалкие фонографические аудиозаписи – об Алессандро Морески.
Последний кастрат
Морески был посредственным певцом, и об этом говорили все. Кастрировали его не в целях создания из него нового Фаринелли, а по медицинским соображениям. Мальчик родился в 1858 году с врождённой паховой грыжей, и ничего другого для спасения его жизни придумать не могли. Оперных кастратов оскопляли примерно в 6-9 лет, то есть когда уже было понятно, что голос прекрасен, а талант велик. Морески стал недомужчиной сразу после рождения, и потому карьера музыканта была ему предречена независимо от степени таланта.
Последние оперы для кастратов были созданы в 1820-х, дело уже шло на убыль, общество захлёстывала культура и политкорректность. Последние кастраты допевали свои арии и уходили на покой. Морески оставалось идти в хор. В детстве он пел в капелле Мадонны дель Кастаньо близ своего родного города Монте Кампатри, где его в 1870 заметил Назарено Розати, ездивший по стране в поисках новых талантов для Сикстинской капеллы. Мальчик поступил в певческую школу Сан-Сальваторе в Лауро, а затем в качестве практики поступил сопрано в хор Собора Святого Иоанна Крестителя на Латеранском холме в Риме. Тут ему 19 лет:.
Тут отмечу одим момент. Собор Святого Иоанна Крестителя на Латеранском холме или Латеранская базилилка – это кафедральный собор города Рим и место нахождения кафедры римского епископа, а также папского трона. В католической иерархии эта церковь стоит выше всех остальных храмов мира, не исключая и собора св. Петра.
Помимо хора, он для заработке пел на собраниях высшего римского общества и, надо сказать, в отзывах и записях разных графьёв его не хвалили, а, в основном, критиковали. В 1883 году он впервые исполнил старинную ораторию, написанную специально для мужского сопрано – «Христос на Масличной горе» Бетховена. Она имела успех, и вскоре Морески получил место первого сопрано в Сикстинской капелле – и занимал это место 30 следующих лет.
Почему посредственный певец стал ведущих голосом столь крупного хора? Потому что других мужских сопрано не было. За неимением выхода были вынуждены взять его на должность первого и единственного подобного голоса. Сегодня мужских сопрано в Капелле нет: многовековые традиции нарушены.
Руководителем хора Сикстинской капеллы был знаменитый оперный кастрат Доменико Мустафа. 
Но к моменту появления в хоре Морески Мустафа был уже немолод. Расцвета мужские сопрано и контральто достигают в 20-30 лет, а Мустафе исполнилось уже 54, и многие вещи он не тянул. Поэтому Морески оставался последним шансом для хора исполнить, например, великую «Мизерере» Грегорио Аллегри и ещё ряд классических произведений, которые исполнялись всегда, и вдруг впали в немилость. По приходу Морески в хоре было шесть немолодых кастратов, которым было уже пора на пенсию… Джованни Сезари, первое сопрано хора, отказался от исполнения сложных вещей и должности в 1886 году. Ему было 43 года. Вот она, Сикстинская капелла, вид снаружи:
Но самое страшное время для кастратов было ещё впереди. Во второй половине XIX века началась активная реформа церковной музыки – так называемое движение сесилианизма, стартовавшее в Германии и серьёзно повлиявшие на Рим. Сесилианизм требовал возвращения католической музыки к грегорианским традициям прошлого (когда никаких кастратов для оперы и впомине не было, они стали популярными в XVI веке) и к классической полифонической традиции Джованни Палестрины. Мустафа был против этого – в первую очередь по причине того, что кастраты тогда бы стали никому не нужны. И он держал хор Сикстинской капеллы довольно долго – в железной руке.
Но в 1898 году 70-летний Мустафа был вынужден уйти со своего поста. Вот Мустафа уже старик:
Его сменил молодой, 26-летний священник Лоренцо Перози, талантливый композитор, очень талантливый. Но – современный. Морески, к тому времени оставашийся последним «действующим» кастратом, понял, что он вскоре окажется без работы и срочно ударился в светскую музыку. Например, в 9 августа 1900 года он пел на похоронах убитого короля Италии Умберто I – по индивидуальному приглашению королевской семьи. Вот Перози в окружении хора мальчиков, заменившего хор кастратов:
Весной 1902 года произошло, наконец, событие, которое хоть как-то донесло до нас голоса кастратов. Лондонская компания Gramophone & Typewriter Company, почуяв, что вскоре записывать будет некого, срочно устроила в Сикстинской капелле сеанс звукозаписи специально для кастратов – как сольно, так и хором. Помимо Морески для записи были приглашены уже ушедшие на пенсию старики – 59-летний Джованни Сезари и 47-летний Доменико Сальватори. 
Запись производил знаменитый музыкант и музыкальный продюсер Фред Гайсберг, генеральный управляющий вышеназванной компании, а также его брат Уилл. Кстати, Фред же первым записал на фоно голос Энрико Карузо в 1902 году, и Аделину Патти, и Фёдора Шаляпина, и игру Фрица Крейслера, в общем, сделал для музыки очень много. Вот фотография Фреда Гайсберга и Синклера Дерби (о нём ниже), сделанная в Санкт-Петербурге в 1900 году:
Итак, весной 1902 года были сделаны первые и единственные в истории звукозаписи мужского сопрано. В числе исполненных Морески арий вошли «Аве Мария» Баха, «Распятие» Россини, «Идеале» Тости, оратория Oremus Pro Pontifice (пели все трое) и ещё ряд произведений. 
А потом наступил тот самый удар, который предвидел Мустафа и предугадал Гайзберг. 22 ноября 1903 года новый папа Пий X, сторонник сесилианизма, выпустил буллу, в которой официально запретил использование кастратов в церкви. Отныне партии мужского сопрано должны были исполнять мальчики.
У Морески был ученик, талантливейший хорист Доменико Манчини, которого уже готовили к кастрации (несмотря на законодательный запрет). Булла «спасла» мальчика, который уже, в общем, был готов к своей судьбе. Впоследствии он стал контрабасистом.
В 1904 году другой сотрудник той же компании, Уильям Синклер Дерби, сделал ещё несколько записей Морески – нелегально, тайком. Всего до наших дней дошло четыре сольных записи последнего кастрата и около десятка хоровых. Алессандро Морески оставался участником хора Сикстинской капеллы вплоть до 1913 года. 
В 1914 году он познакомился с немецким музыковедом Францем Хабоком, котоый исследовал историю оперных кастратов и планировал задействовать Морески в новых постановках репертуара Фаринелли. Но Морески уже не тянул. Да и спел бы он хорошо даже в юности? Вряд ли. Фаринелли остался в истории как великий.
Он умер в 1922 году от пневмонии, и на его похоронах была огромная толпа. Даже Перози, всеми фибрами души ненавидящий кастратов, произнёс на похоронах хвалебную и сочувственную речь. Он был похоронен на кладбище Верано близ Рима в той же могиле, где на 13 лет раньше упокоился его друг и коллега Доменико Сальватори.
Пост фактум
Оперы Генделя сегодня ставят не так, как ставили тогда, скажем так, не по задумке композитора, потому что нет подходящих голосов. Та же судьба преследует оперы Леонардо Винчи, Никколо Порпоры и других композиторов, которые писали в основном именно для кастратов.
Есть такой голос – контратенор. Известнейшим современным контратенором сегодня является француз Филипп Жарусски. Его разговорный голос – нормальный мужской, и с мужскими способностями у него всё нормально. Но петь он умеет так.
Вообще, офигительно красиво. Я бы с удовольствием сходила на концерт Жарусски, у него репертуар прекрасный.
Контратенор – это очень редкий голос, один на сто тысяч. Именно контратеноры взяли на себя арии кастратов в ставящихся сейчас операх XVII-XIX веков. Но это всё же не совсем то.
Кастраты имели ещё некоторые особенности. Понятно, что голос их был ещё тоньше и выше, нежели у контратеноров.
Скажем так: высокие ноты для контратенора есть низкие для сопрано-кастрата. Поэтому львиная доля арий кастратов контратенорам недоступна.
Во-вторых, их голоса были сильнее. Грудная клетка и лёгкие кастрата развивались как у взрослого мужчины, а голосовые связки оставались детскими. Кастрация приводила к значительному развитию грудной клетки, превращавшейся в мощный резонатор. Засчёт этого кастраты умели тянуть высокие ноты очень, очень долго – как не может тянуть никто из современных имитаторов.
Диапазон кастратров достигал четырёх октав (у Фаринелли по свидетельства был около 3,5 октав). Фаринелли:
Голос кастрата отличался от мужского нежностью, гибкостью и высотой, от женского – звонкостью, от детского – силой и экспрессией. Хрящи гортани у кастратов не костенели, как у мужчин при возмужании. Не происходило и опускание гортани, то есть связки не удалялись от резонирующей полости. По своей костной структуре такая гортань походила на женскую, но при этом сохраняла положение, форму и пластичность детской. Преимуществом была сила голосовых связок. У кастратов не было адамова яблока (кадыка).
В фильме «Фаринелли» голос кастрата был создан путём компьютерного совмещения голосов контратенора Дерека Ли Реджина (кстати, не очень сильного контратенора, до Жаруски ему далеко) и женского сопрано Эвы Маллас Годлевской.
Монтажная работа длилась порядка 10 месяцев, соединяли голоса практически понотно. Хотя разных контратеноров любят сравнивать с кастратами по уровню, но, конечно, никакие Олеги Безинских и Дереки Ли Реджины и рядом не лежали. Будем честны. Слишком резко, слишком обрывисто.
Есть и ещё один современный оригинал – Анжело Манзотти. Манзотти, в отличие от контратеноров, обращается даже к совершенно невозможным для них ариям из репертуара Фаринелли и Скальци, то есть делает практически мужское сопрано.
При этом он – нормальный мужчина. Он каким-то образом натренировал связки так, чтобы петь разными их сегментами. Как – загадка. Его вокал идёт не от контратенора, а от фальцета.
Сложно сказать, насколько он аутентичен, но звучит потрясающе.
Но хватит об этом. Всё-таки героем этой истории был последний кастрат.
У меня есть подозрение, что кастраты возможны и сейчас. Рождается немало детей, которые теряют в раннем детстве способности к становлению мужчиной – подобно случаю с паховой грыжей Морески. Вполне вероятно, среди них есть талантливые певцы, которые могли бы взять на себя репертуар давно почивших в бозе кастратов.
Но это будет уже совсем другая история.
Известнейший из певцов-кастратов конца 19-го века; единственный кастрат классического бель-канто, чей голос был записан на искусственный носитель был Алессандро Морески.
ПРИЛОЖЕНИЕ.
Полный список произведений, записанных Алессандро Морески сольно и с хором в 1902 и 1904 годах.
01 Giovanni Aldega - Domine Salvum Fac Pontificem Nostrum Leonem
02 Luigi Pratesi Et Incarnatus Est - Crucifixus
03 Paolo Tosti - Ideale
04 Salvatore Meluzzi - Ave Verum
05 Gustav Edward Stehle - Tui Sunt Coeli
06 W.A. Mozart - Ave Verum
07 G. Rossini - Crucifixus (Petite Messe Solenelle)
08 G. Rossini - Crucifixus (Petite Messe Solenelle) Black G & T's Rome 11 Ap.1904
09 Leibach - Pie Jesu
10 Eugenio Terziani - Hostias et Preces
11 Paolo Tosti - Preghiera
12 Bach-Gounod - Ave Maria
13 (Gregorian Chant) - Incipit Lamentatio
14 Gaetano Capocci - Laudamus Te
15 Tomas Victoria - Improperia
16 Palestrina - La Cruda Mia Nemica
17 Emilo Calzarena - Oremus Pro Pontifice
18 Ave Maria (by Pope Leon XIII)
Свежие комментарии