«Послушайте, — говорит Арета Франклин официанту, указывая на рыбный сэндвич. — У вас что, нет копченого лосося?» В дождливый пятничный вечер она сидит в ресторане нью-йоркского Ритц-Карлтон, на ней яркая меховая шуба, волосы выбиваются из-под зимней шапки. Официант объясняет, что любимого обеденного блюда Франклин — сэндвича из лосося и сливочного сыра на хлебе из муки грубого помола — больше нет в меню. «Но я поговорю с шеф-поваром, — добавляет он тут же. — Он его для вас сделает».
72-летняя Франклин только что закончила подписывать стопку копий своего нового альбома,«Aretha Franklin Sings The Great Diva Classics», ее первого диска с того момента, как в 2010 году у нее, по слухам, был диагностирован рак поджелудочной железы. Франклин тогда отменила несколько выступлений. Таблоиды уже готовы были ее похоронить. Получая премию «Грэмми» в следующем году, она выглядела заметно похудевшей. Франклин отрицала диагноз, однако в прошлом июне на сцене Radio City Music Hall она вспоминала, как получила страшную весть от врачей: «Я сказала им: «Вы работаете до поздней ночи, читаете книги, но на самом деле вы почти ничего обо мне знаете. Видите ли, я выросла в верующей семье». Пару лет спустя я снова пришла в больницу, и те же самые врачи сказали мне: «Мисс Франклин, проблемы, которые мы видели раньше — их больше нет». Аллилуйя!»
На этой недели вокруг «Respect», новой биографии певицы авторства Дэвида Ритца, разразилась настоящая шумиха — и Франклин от этого не в восторге. В 1999 году Ритц помог написать автобиографию Франклин, но остался недоволен результатом. «Самоанализ дается ей нелегко», — говорит Ритц. В итоге на основании интервью с ней и членами ее семьи он написал книгу, в деталях повествующую о дикой распущенности, царившей за кулисами госпел-сцены пятидесятых, и о неудачном браке Франклин с Тедом Уайтом, который был ее менеджером до их развода в 1969 году. «Это весьма паршивая книжонка — сплошная ложь», —сказала она недавно.
Сегодня Франклин осторожна в своих словах, но порой ведет себя воинственно. Когда я спрашиваю ее, могу ли записать наш разговор на диктофон, она категорически против. «Вы можете делать заметки», — говорит она. Когда я упоминаю хвалебную реплику из той книги, якобы сказанную ее сестрой Кэролин — «Когда она поет, она переносится в свое особое пространство и соединяется со Святым Духом», — Арету передергивает. «Не думаю, что Кэролин когда-нибудь говорила что-то подобное. Это даже звучит не в ее стиле».
Новый альбом Франклин, на котором представлены ее каверы на «Midnight Train To Georgia»Глэдис Найт и «Rolling In The Deep» Адель, появился в результате воссоединения с Клайвом Дэвисом, который в восьмидесятых помог ей перезапустить карьеру благодаря серии хитов, изданных на его лейбле Arista. Дэвис много лет пытался убедить Франклин записать альбом каверов на классические номера великих певиц. По словам Дэвиса, Франклин не растеряла свой запал. «Она вернулась в наилучшей форме, — говорит он. — Способность Ареты спеть любую песню изумляет. И за редким, очень редким исключением, два дубля — это максимум, что ей требуется».
Для Франклин новый альбом — это возможность показать, на что она способна в мире поп-музыки, где конкуренция между дивами сегодня сильнее, чем когда-либо. «Раньше никогда не было такого соперничества, как сейчас, — говорит Франклин. — Люди очень избирательны в том, на что они тратят деньги. Насколько знаю, в этом году ни один альбом, выпущенный другими певицами, не получил платиновый статус. Надеюсь, мой станет первым. Это было бы потрясающе».
Когда приносят закуску из лосося, Арета предлагает мне угощаться. «И даже немного икры, — говорит она, смакуя кусочек. — Великолепно!»
Франклин жила в Детройте большую часть своей жизни, но поездка в Нью-Йорк напомнила ей, как она переехала сюда в 1960 году. Ей было восемнадцать лет, и она только что заключила контакт с Columbia Records. «У меня всегда был наставник, — говорит она с улыбкой. — Я работала с великими джазменами: Чарли Мингусом, Джоном Колтрейном, Блю Митчеллом. Все лучшие из лучших».
Франклин уже несколько лет была звездой госпела, перед тем как заключить контракт с Columbia. В двенадцать лет она присоединилась в туре к своему отцу, преподобному Си-Эл Франклину, чьи проповеди были изданы на Chess Records и разошлись миллионами копий. «У него была очень динамичная подача, —говорит она. — Если бы он решил быть певцом, он стал бы великим певцом». Ее любимой проповедью у него была «Безумец и Иисус» — о человеке, который сходит с ума, оставляет свою семью и поселяется на кладбище. Иисус приплывает сквозь ливневый шторм, чтобы встретиться с ним, и изгоняет из него демонов к недовольству жителей города, воспринимающих этого человека как деревенского дурачка. «Человек встречает кого-то и сразу же понимает, что этот кто-то — выше и могущественнее его, без каких-либо слов, — говорит Франклин. — Вот, что я люблю в этой проповеди. Она делает ударение на величии Господа».
Франклин сталкивалась с крупными личностями и в детстве: на вечеринках, которые устраивали ее родители, приходили Нэт Кинг Коул, Дюк Эллингтон и Сэм Кук. «Девочкой я была влюблена в него, — говорит Франклин о Куке. — Он был очень стильным, очень. Он вышел из церкви, было бы странно, если бы у него не было стиля».
Ранние записи Франклин продавались плохо. Ее песни времен Columbia были расслабленными и слишком поверхностными, и ее ошибочно представляли публике как певицу в духе Дины Вашингтон, поющую соул в фешенебельных ночных клубах. Она не стала Королевой Соула, пока не заключила контракт с Atlantic Records в 1966 году. При записи нового материала Арете аккомпанировала студийная группа The Muscle Shoals Rhythm Section, а продюсером выступил Джерри Уэкслер, который добавил в музыку фанковые и психоделические оттенки, гармонировавшие с ее страстной вокальной манерой. «Джерри попросил меня сыграть на пианино, — рассказывает она. — Мою манеру игры на пианино можно назвать моей визитной карточкой, или одной из моих визитных карточек».
Вскоре Франклин возглавила чарты с такими хитами, как «I Never Loved A Man (The Way I Love You)» и «Respect» 1967 года, которые она выделяет на фоне всего остального своего творчества как две свои любимые песни. «Каждый хочет, чтобы его уважали, — говорит она. — По своему, трехлетние дети были бы рады уважению и признанию, как они это понимают». Что касается фразы «дай мне это» в бэк-вокальной партии в песне «Respect», она поясняет: «В этом не было никакого намека на секс. Некоторые люди поняли это так, но ничего такого там не было».
Франклин оживляется, когда вспоминает шестнадцатое февраля 1968 года. Мэр Детройта окрестил этот день днем Ареты Франклин в преддверии ее выступления в Кобо-Холле в тот вечер. «Доктор Кинг был там, мой отец был там, — вспоминает она. — Когда мы вошли в концертный зал и вышли к аудитории, толпа просто взорвалась. Казалось, что потолок готов обвалиться».
Такие песни, как «Respect», «Chain Of Fools» и «Think», стали гимнами движения за гражданские права и освобождение женщин, но Франклин старается приуменьшить свое влияние на феминисток: «Я думаю, это заслуга Глории Стейнем. Не думаю, что я была катализатором движения феминисток. Извините. Но что если бы я была таким катализатором? Так было бы даже лучше!» Сегодня она восхищается Бейонсе за то, что она несет знамя феминизма в мире поп-музыки. «С астрологической точки зрения, раз уже зашла речь, она Дева, как и Майкл Джексон, — говорит Франклин. — Она очень трудолюбива».
Классические работы Франклин в 2008 году обеспечила ей верхнюю строчку в списке лучших певцов всех времен по версии Rolling Stone. «Я тогда подумала: «Что?» У меня тогда получилось только с третьей попытки!» Это одно из многих подтверждений общественного признания, которые она получила за последние годы: она была удостоена почетной докторской степени в Гарварде и Йеле, а также президентской медали свободы в 2005 году. «Этому трудно что-то противопоставить, — говорит она. — Но двадцать «Грэмми» тоже не плохо».
Сегодня Франклин изо всех сил старается быть в курсе популярной культуры. («Если пропустишь что-то, всегда можно зайти на YouTube».) Она часто слушает поп-радиостанции. «Мне нравится«Bang Bang», — говорит она. — Ариана Гранде — мне она очень нравится». Немногим меньше ей нравится Тэйлор Свифт, которая в конце концов победила Франклин в соревновании за первый платиновый альбом в этом году. «Я слышала песню «Shake, Shake» — она же так называется?», — говорит она. Я спрашиваю, что она думает о Свифт. «Я обожаю ее платья. Я зашла на ее веб-сайт и увидела ее в платье от Оскара де ла Ренты. Я пыталась заказать это платье. Молодец тот, кто подбирает ей одежду. Она прекрасно одевается».
Последним фильмом, который она посмотрела, был «Get On Up», биопик о Джеймсе Брауне. «Это был хороший фильм, в какой-то мере, — говорит она. — Я встречалась с продюсерами до его выхода. Если бы мы пришли к соглашению в части творческого подхода, это был бы мой фильм». Она говорит, что снова ведет переговоры о съемках своей собственной кинобиографии — у нее даже есть кандидат на главную роль: Одра Мадональд, получившая театральную премию «Тони» за роль Билли Холидей в бродвейской постановке «Lady Day». «Она должна была бы передать все достоверно, — говорит Франклин. — Вопрос лишь в том, хватит ли у нее на это способностей».
У Франклин на уме есть и другие большие планы: она мечтает провести «мастер-класс» в Карнеги Холле и хотела бы записать что-нибудь вместе со Смоки Робинсоном («То, что мы до сих пор это не сделали, в голове не укладывается») и Стиви Уандером. «Я видела, как он играл на концерте в честь Роберта Де Ниро недавно вечером. Уровень музыки был ошеломляющий! Жаль, вас там не было».
Франклин планирует ряд единичных выступлений на протяжении следующего года, которые будут включать каверы с нового альбома и ее лучшие хиты. «Я не перестаю экспериментировать в музыке, чтобы не терять ощущение новизны, — говорит она. — Я все еще считаю, что верно выбрала путь в жизни. Хотя, думаю, я могла бы стать примой балета. Или медсестрой. Аретой Найтингейл!»
Свежие комментарии